Фанфик Портрет

[Bleached-soul]

Название: Портрет
Автор: Kalevala3110
Фэндом: Блич
Персонажи: Хичиго/Ичиго и др.
Жанры: Слэш (яой), POV, юмор, Романтика, Ангст, Мистика, AU
Предупреждения: OOC, AU
Рейтинг: NC-17
Размер: Миди
Статус: В процессе написания
Описание: Молодой, привлекательный и циничный сын богатого отца Хичиго живет и наслаждается жизнью, не заботясь ни о чем и ни о ком до тех пор, пока отец не ссылает его в особняк к тетке, где он видит портрет, покоривший его эгоистичное сердце...
Публикация на других ресурсах: Только с моего разрешения

Глава 1. Ссылка

Верите ли вы в любовь с первого взгляда, судьбу и мистику? Потому что уж я-то никогда в подобную чепуху не верил. Более трезвомыслящего существа вы не отыщите даже в планетарном масштабе. Может быть, поэтому в силу какой-то немыслимой шутки всевышнего именно со мной приключилась эта история, которая изменила полностью не только мое представление об этих вещах, но и меня самого.

Зовут меня Хичиго. Мне 20 лет, и я учусь в университете. Хотя, говоря начистоту, я в нем числюсь, потому что большую часть времени именно там меня застать труднее всего. Алкоголь, секс, наркотики, бесчисленные подружки, даже дружки и вечеринки стали для меня привычным делом. Для меня уже не существовало тайн в этой жизни и все, чего бы я не пожелал, я немедленно получал. Рано или поздно. Я умел быть терпеливым и ждать. Обожал, когда очередная выбранная мною в постель жертва еще и пыталась сопротивляться. Тем слаще было ее поражение. Правда вкус победы мне быстро надоедал, и я начинал новую охоту.

Конечно, моя внешность была хорошим перевесом в мою пользу, потому что не имела аналогов в своем роде. Я альбинос. Не надо морщиться. Не такой альбинос, при виде которых сразу тянет к урне. Мои волосы и кожа, и, правда, были чистого белоснежного оттенка. Но первые отличались редкой густотой, покрывая всю мою спину до бедер и отливая, как самый качественный шелк. А вторая была более бархатной, чем сам бархат, гладкой и чуть прохладной на ощупь. Не один и ни два человека сошли с ума от страсти, когда я раздевался и демонстрировал все это великолепие. Еще никто не устоял передо мной.

Мои глаза были полным негативом к остальной внешности. Черные белки и золотистая радужка. Такой тигриный окрас. Они и светились дерзостью и самодовольством хищника, получившего глупую косулю на обед. Фирменная усмешка с легким оскалом завершала это впечатление. Она почти никогда не сходила с моих губ, за что в универе меня прозвали «джокером». Вот, пожалуй, и все о моем облике. Честно и без прикрас.

В тот роковой день я опять заявился домой ближе к заутрене, покурив напоследок с друзьями возле моего особняка и чмокнув на прощанье златокудрую Мацумото – мою последнюю пассию. Как только нога моя переступила порог, словно гром среди ясного неба надо мной разверзся голос отца:

- Хичиго! Опять шастал со своими лоботрясами? Ко мне в кабинет – немедленно!

- А можно прослушать нотацию утром? Чертовски спать хочется, и я могу пропустить важные моменты твоей речи…

- Я сказал немедленно! И мне плевать, насколько ты устал! – в голосе отца появились такие нотки, слыша которые каждый нормальный сын понимает, что какого-то предела он уже достиг, и не стоит продолжать испытывать терпение папы дальше.

Тяжело вздохнув и мысленно помахав ручкой теплой уютной кровати, я поплелся в кабинет отца, проклиная его энергичную натуру. Какого черта он не спит в пятом часу утра? И почему именно я оказался сегодня крайним?

Пнув дверь в кабинет и, таким образом, слегка выместив на ней досаду, я прошел и свалился в кресло напротив стола отца, сложив руки на груди и зло воззрившись на него.

- Я слушаю, папа!

- Как всегда в своем репертуаре: ни раскаяния, ни вины… - произнес отец, качая головой.

- Мы же не на исповеди! – отрезал я раздраженно. – Если краткость – сестра таланта, то мне бы хотелось, чтобы сегодня ты был очень талантлив, папа!

- Вот так, значит… - отец холодно усмехнулся. – Будь по-твоему! Ты завалил в очередной раз сессию. Терпение ректора на исходе. Он сказал, что если ты не сдашь экзамены до июля – ты отчислен. Я вижу, что в своем кругу тебе это никак не удастся, поэтому отправляю тебя завтра же к тетке в поместье, где все твои дружки тебя не достанут, и ты сможешь спокойно подготовиться к экзаменам. Я достаточно краток?

Мой усталый мозг не сразу смог переварить сказанное.

- Что?! Это шутка, папа? Подумаешь – завалил сессию. Не в первый раз, и тебе не хуже моего известно, что ректор ни за что меня не отчислит, благодаря огромному финансированию тобой многих проектов университета. Да он быстрее себя самого отчислит, чем меня. Какая еще тетка? Та, что живет в своем поместье, как в монастыре?! И в этот склеп ты хочешь меня захоронить заживо?!

- Надо же, после всего ты еще и быстро соображаешь, все-таки ты не совсем потерян для учебы! – подытожил отец. – Меня не интересуют твои протесты. А поскольку ты еще и можешь сбежать, то вон тем двум милым парням, - при этих словах я повернул голову в указанном направлении, увидев там двух молодчиков, которым каша Геркулеса, кажется, заменила весь рацион. – Приказано доставить тебя туда даже связанным. Я все сказал! Теперь можешь идти спать… сынок!

С этими словами две верзилы подхватили меня с обеих сторон и донесли, как какой-то холодильник, до моей комнаты, втолкнув меня туда с ускорением достаточным, чтобы я пропахал носом половину ковра на полу.

Ярость душила меня, но не настолько, как когда я понял, что из моей комнаты вытащили даже компьютер. Сумку с сотиком забрали раньше. Отец лишил меня любых средств общения с внешним миром, отрезав все каналы, по которым я мог дать SOS друзьям.

Первым моим порывом было кинуться к окну, но, открыв его, я лицезрел сладкую улыбку одной из мутаций циклопа, которых приставили ко мне в качестве Церберов. Кажется, сон на лестнице был привычным делом этого парня. Не знаю, где отец нашел их, но они таки сумели вызвать мое невольное уважение. Сколько же бабок он отвалил, чтобы заслужить такую преданность и столь ответственный подход к работе?

Хотелось закурить с досады, но сигареты ушли бонусом вместе с сумкой. Вздохнув, я решил, что если даже утро и не мудренее, то хотя бы свежее и трезвее вечера. В данный момент отец поставил мне смачный мат, и, подобно срубленной пешке, я упал на кровать, тут же отключившись…

…На следующее утро, едва я успел помыться и позавтракать, как две мои мощные «подружки» запихнули меня в лимузин, посадив между собой и даже не давая мне выйти в одиночку в туалет. Все мои гомофобские шуточки ушли впустую вместе с попытками поговорить, улестить и подкупить их. Так что через пару часов я был доставлен к огромному особняку моей тети, которая с улыбкой встретила меня прямо у порога.

- Здравствуй, Хичи, давненько я тебя не видела. Как же ты вырос и так невероятно похорошел! Просто снежный барсик! – с этими словами Унохана (так ее звали) расцеловала меня в щеки, чему я не очень-то и противился, учитывая, что тетка оказалась не столь старой и даже очень миловидной супротив того, что я ожидал увидеть. Это явилось первым приятным сюрпризом в моей загубленной отцом молодости.

Особняк тоже выглядел довольно круто. Тут присутствовал бассейн, огромный сад, атриум и даже корт с площадкой для волейбола. Если это и была тюрьма, то определенно самая роскошная из всех. Огромный минус состоял в том, что «близняшки» ходили за мной по пятам, не давая мне и шагу ступить одному вне стен особняка.

Я поужинал с тетей, узнав об инструкциях, которые ей оставил отец и обо всех правилах, которые я не должен буду нарушать. Любая энциклопедия куда короче. После этого от нечего делать я направился осматривать мою теперешнюю «колонию», в которую меня сослали. Я изучал любые детали с тщательностью маньяка в том свете, что какая-то из них могла помочь мне сбежать из этого дурдома. Возможно, именно поэтому я сразу заметил «ЕГО» портрет, висящий на одной из стен, мимо которой я проходил.

Сначала я бросил лишь небрежный взгляд, но этого хватило, чтобы красота парня, изображенного на нем, убила мое сердце сразу и наповал.

Рыжие волосы… Не какая-то там морковь, а просто солнце, слитое с апельсином. Длинные и роскошные, струящиеся по плечам, как поток жидкого золота. Карие глаза с такими ресницами, за которые любая девица просто убила бы. Их взгляд – смесь дерзости, вызова, грусти и пламени. Глядя в столь потрясающие глаза, не страшно и умереть. Сердитый. Такая забавная складочка на лбу, будто он все время решает арифметическую задачу, никак ему не поддающуюся. Гладкая золотистая кожа, видная в вырезе распахнутой рубашки, по которой так и хотелось скользнуть языком. Видимо художник испытывал сексуальное влечение к своей модели, потому что рубашка была нарисована намоченной и любовно обрисовавшей дерзкие соски, торчащие под ней. При взгляде на них у меня уже стояло так, что сил просто не было. Незнакомец был изображен сидящим на коне, поэтому я смог заценить длинные стройные ноги, между которыми мое тело смотрелось бы куда лучше, чем лошадь.

И даже до того, как я досмотрел портрет, одна вещь стала понятна мне с безапелляционностью приговора, вынесенного судьей. Я был влюблен. Влюблен в портрет, который смял будто в миксере мое эгоистичное сердце, подвергнув его жесточайшей из пыток.